Когда меня просят рассказать, как я учился этому ремеслу, я всегда отвечаю, что моей второй игрушкой после погремушки были молоток с наковальней. Я еще и ходить-то толком не умел, когда в своей мастерской дедушка отдавал мне молоточек и медную пластину и показывал, как надо бить.

Самым сложным изделием на моей памяти был самовар в форме паровоза. Я трудился над ним больше десяти лет и решил сделать его на слабо: самому было интересно, справлюсь или нет. Вообще, сложные работы — это мой конек. Если кто-то не берется за какой-то заказ, с ним приходят ко мне.

Непосредственно украшениями я стал заниматься в последние два-три года. Сейчас упал спрос на крупные изделия. Больше всего покупают туристы, есть заказы из Москвы и Питера, которые я получаю через свою страницу в соцсетях.

В основном я работаю с серебром, люблю его больше золота. На этапе обучения все мои изделия были медными и мельхиоровыми, но постепенно я перешел на серебро. Кстати, хотя наши кубачинские мастера и раньше готовили украшения из серебра, серебряных рудников здесь не было — только железные.

В этой вышивке много секретов. Сначала нужно вырезать комплект лекал, уникальный для каждого изделия. Затем лекало иголками прикрепляют к основе и по нему вышивают узор. Мы, кстати, хотим оцифровать все лекала, чтобы можно было в любой момент распечатать нужный рисунок.

Чаще всего основой становится кашемир, а вышивку мы делаем цветными нитями. Это настолько тонкое искусство, что даже опытный глаз не должен заметить, как один цвет переходит в другой. В идеале нужно использовать настоящий шелкопряд, но он, во-первых, дорогой, во-вторых, требует уже хорошо развитых навыков.

После службы в армии я вернулся на ту же фабрику и вот уже 31 год работаю здесь. Сейчас я единственный сотрудник этого предприятия. У нас в ауле есть еще где-то 15 мастеров, которые работают дома, а раньше их было 250-300.